Reader TTS

Несмотря на научный прогресс, некоторые заболевания вылечить по-прежнему нельзя, но если выявить их на ранней стадии, можно избежать осложнений. Аспирантка кафедры неврологии Омской

медакадемии работает над созданием точного метода диагностики рассеянного склероза. Он позволит сотням людей вернуться к нормальной жизни. В чем заключается метод и когда начнется его

внедрение, выяснил корреспондент «КВ» Максим ДУБОВСКИЙ. — ЕЛЕНА, РАССКАЖИТЕ, ЧТО ВЫ ИЗОБРЕЛИ? — Мы работаем над методом прогнозирования течения рассеянного склероза. Рассеянный склероз – это

хроническое прогрессирующее заболевание. Его особенностью является «целевая аудитория» — чаще всего от этой болезни страдают молодые люди: средний возраст заболевших – 20-40 лет. Пациенты,

страдающие от этого заболевания, без должного лечения полностью теряют трудоспособность. — ИЗ-ЗА ЧЕГО ЭТА БОЛЕЗНЬ ВОЗНИКАЕТ? — В головном или спинном мозге возникают очаги, по сути это

аутоиммунный процесс – организм сам себя убивает. Участок мозга отмирает и теряется та функция, которая им обеспечивалась: если поражается участок, отвечающий за движение, человек не сможет

ходить, если участок чувствительной зоны – произойдет нарушение чувствительности. Это заболевание характеризуется тем, что нет ни одного симптома, характерного только для этой болезни:

похожая симптоматика может быть выявлена при других неврологических заболеваниях и зависит от локализации очагов. — КАКИЕ МОГУТ БЫТЬ СИМПТОМЫ? — Разные. Наиболее часто в дебюте заболевания

встречается ретробулбарный неврит: внезапное нарушение зрения, причем оно может пропадать не полностью, человек может не видеть только частью глаза. Также обратиться к врачу следует, если

нарушается чувствительность, например онемела половина тела. Нарушение координации движений, человека шатает, как пьяного, – тоже один из симптомов. Можно отнести еще парезы – слабость в

конечностях. Обычно люди обращаются к врачу, если наблюдают внезапное появление этих симптомов. Но так бывает не всегда, многие считают, что само пройдет, и в ряде случаев бывают правы,

обострение проходит, но процесс в мозге идет, и следующее обострение зачастую более ярко выражено. — ИЗ-ЗА ЧЕГО ВОЗНИКАЕТ ЭТО ЗАБОЛЕВАНИЕ? — Среди факторов имеются как эндогенные, так и

экзогенные. Эндогенные – это генетическая предрасположенность, а экзогенные – внешние – среда обитания, различные вредные производства, курение и так далее. Если на ранних стадиях мы сможем

спрогнозировать неблагоприятное течение заболевания, то назначим максимально эффективный курс лечения, который не позволит развиться осложнениям. — ТО ЕСТЬ В ИДЕАЛЕ ЧЕЛОВЕКА МОЖНО ВЫЛЕЧИТЬ?

— Вылечить нельзя, можно лишь препятствовать обострению. Это заболевание в большинстве случаев протекает циклически: обострение, ремиссия, обострение. Ремиссию можно поддерживать очень

долго, к сожалению, эффект лечения не всегда зависит от врачей, большое значение имеют индивидуальные особенности течения заболевания. — А КАКИЕ ФАКТОРЫ ИГРАЮТ БОЛЬШУЮ РОЛЬ — ГЕНЕТИЧЕСКАЯ

ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТЬ ИЛИ ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА? — Эндогенные и экзогенные факторы влияют по-разному в разных популяциях: есть исследования, подтверждающие, что преимущественное влияние имеют

эндогенные факторы, другие ученые считают основной причиной экзогенные факторы: допустим, где-то своеобразный состав почвы или воды, есть вредные производства. — ВАШ ПРОЕКТ НАЗЫВАЕТСЯ

«ИССЛЕДОВАНИЕ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ФАКТОРОВ ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТИ К РАССЕЯННОМУ СКЛЕРОЗУ И ОСОБЕННОСТЯМ ЕГО ТЕЧЕНИЯ В РУССКОЙ ЭТНИЧЕСКОЙ ГРУППЕ»… — Этническая группа имеет большое значение: генетика

популяций разных этнических групп сильно отличается. Допустим, если мы возьмем популяции европеоидной расы, ту же русскую, будет одна генетика, если монголоидную — совсем другая. Для

европеоидной расы больше характерно поражение головного мозга, течение рассеянного склероза более мягкое, а для монголоидной – спинного, течение заболевания более тяжелое. — ЕЛЕНА, МОЖЕТ

БЫТЬ, СУЩЕСТВУЕТ СТАТИСТИКА, СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК НА ТЫСЯЧУ ЖИТЕЛЕЙ ПРЕДРАСПОЛОЖЕНЫ К РАССЕЯННОМУ СКЛЕРОЗУ? — Сколько предрасположены, сказать сложно. Даже если мы выявляем гены, которые влияют

на предрасположенность, не факт, что человек заболеет. Должны сойтись, как говорится, на небе звезды: внешние и внутренние факторы. Очень часто триггерным, пусковым моментом является

вирусная инфекция: допустим, у человека есть определенный набор полиморфизмов генов, он живет в неблагоприятной среде, плюс переболел гриппом. У него может развиться рассеянный склероз, у

кого-то при таком же наборе может развиться бронхиальная астма, либо другое аутоиммунное заболевание. — СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК В СРЕДНЕМ СТРАДАЕТ ОТ РАССЕЯННОГО СКЛЕРОЗА? — Здесь все зависит от

места проживания: чем ближе к экватору, тем меньше заболеваемость. В среднем по России рассеянным склерозом болеют 35-70 жителей на 100 тысяч населения. Есть популяции, которые меньше

предрасположены к этому заболеванию – это мелкие этнические группы, но русские к ним не относятся. — ДО ВАС ИССЛЕДОВАНИЯМИ В ЭТОЙ ОБЛАСТИ НИКТО НЕ ЗАНИМАЛСЯ? — Масштабные исследования

проводились и проводятся в Москве, Новосибирске, Кемерове, Барнауле и некоторых других городах. От европейских стран мы сильно отстаем, там этой проблемой занимаются с конца 90-х годов.

Когда начали заниматься этой проблемой в России, сказать не могу, в медакадемии мы стали заниматься изучением этой проблемы два года назад. Математической модели диагностики этого

заболевания, я нигде не встречала. Мы ведем исследования совместно с Институтом химической биологии и фундаментальной медицины, расположенным в Новосибирске (Сибирское отделение РАН). Нам

важно знать, какие факторы вызывают развитие рассеянного склероза у наших пациентов, не исключено, что по генетике могут отличаться даже соседние области. — НАСКОЛЬКО МНЕ ИЗВЕСТНО,

ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДОРОГО СТОЯТ. — Как я уже говорила, мы сотрудничаем с новосибирским институтом, все исследования проводятся в рамках гранта, полученного Институтом химической

биологии и фундаментальной медицины, то есть за исследования мы не платим. Генетическая лаборатория осуществляет руководящую роль в исследовании, мы, клиницисты, обследуем пациентов,

поставляем биоматериалы. Это выгодно и нам, и им, стараемся работать на паритетных началах. — ВЫГОДНО С НАУЧНОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИЛИ ВАШИ ИССЛЕДОВАНИЯ МОГУТ ПРИНЕСТИ В ДАЛЬНЕЙШЕМ ФИНАНСОВУЮ

ПРИБЫЛЬ? — В первую очередь — с научной. Но если мы создадим реально работающую методику, мне кажется, это позволит получать прибыль. Проекты, которые поддерживает Фонд, предполагают

дальнейшую коммерциализацию. — ЕЛЕНА, МАКСИМАЛЬНОЕ КОЛИЧЕСТВО ЛЮДЕЙ, СТРАДАЮЩИХ ОТ РАССЕЯННОГО СКЛЕРОЗА В РОССИИ – 70 ЧЕЛОВЕК НА 100 ТЫСЯЧ ЖИТЕЛЕЙ, ЧТО НЕ ОЧЕНЬ МНОГО. ПОЧЕМУ ВЫ СТАЛИ

ЗАНИМАТЬСЯ ДИАГНОСТИКОЙ ИМЕННО ЭТОГО ЗАБОЛЕВАНИЯ? — Как не много? В Омске болеет около 500 человек. Это очень тяжелое заболевание. Во-первых, даже сам факт постановки этого диагноза вызывает

длительную депрессию у пациентов – страдать от неизлечимого заболевания очень страшно. Во-вторых, лечение этого заболевания очень дорогостоящее: если мы говорим о препаратах, изменяющих

течение рассеянного склероза. – это около 50 тысяч рублей в месяц на человека. Лечение гормональными препаратами обходится в 10 тысяч рублей на курс лечения, причем пациенты нередко

оплачивают его сами. Но говорить о том, что мы занимаемся исследованиями, чтобы снизить затраты государства, – неправильно. Главное – помочь людям. — СЕЙЧАС ДИАГНОСТИКА ВЕДЕТСЯ ТОЛЬКО С

ПОМОЩЬЮ МРТ? — В основе лежит картина МРТ, но преимущество отдается клинике: рассеянный склероз — это полисимптомное заболевание, если проявляется в нескольких системах сразу, то есть

вероятность, что человек болен. Заболевания, сопровождающиеся многоочаговым поражением головного мозга, сложно дифференцируются, поэтому в будущем скорее всего для постановки диагноза будут

применяться генетические методы. — СКОЛЬКО СТОЯТ ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ВАШЕЙ МЕТОДИКЕ? — Около 2,5 тысячи рублей, по сравнению с МРТ с контрастом, которое стоит 6-7 тысяч рублей, наш метод

довольно экономичный. Когда работа будет закончена, минимальная точность нашего метода диагностики составит 75%, мы надеемся, что специфичность составит 85-90%, но прогнозов делать пока не

будем, потому что исследование части генов еще не завершено. В настоящее время работа над математической моделью продолжается, связь одних генов с рассеянным склерозом подтвердилась, других

– нет. Мы будем использовать для построения модели не только генетические маркеры, но и всю клиническую картину, разновидности дебюта, применение сопутствующих препаратов, курение. — ЧЕРЕЗ

СКОЛЬКО ЛЕТ МОЖЕТ НАЧАТЬСЯ ВНЕДРЕНИЕ ВАШЕЙ МЕТОДИКИ? — Проект рассчитан на два года, финансирование по нему тоже, соответственно, к концу второго года мы получим результат. — ДЕНЕГ, КОТОРЫЕ

ВЫДЕЛИТ ФОНД, ХВАТИТ НА ТО, ЧТОБЫ ЗАВЕРШИТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ? — Мы рассчитываем на то, что у нас есть. Конечно, мы могли бы взять больше генов, если бы на это выделили средства, но будем

исходить из того, что имеем. Будем укладываться. — НЕ ЖАЛЕЕТЕ, ЧТО СВЯЗАЛИ СВОЮ ЖИЗНЬ С МЕДИЦИНОЙ ВООБЩЕ И НЕВРОЛОГИЕЙ В ЧАСТНОСТИ? Я выбрала свое дело. Меня отговаривали, говорили, что

большинство заболеваний неизлечимы, что это эмоционально сложная работа. До шестого курса я сомневалась, идти или нет в неврологи, потом все-таки решилась и не пожалела. — НЕ СЕКРЕТ, ЧТО

ЗАРПЛАТЫ МЕДИЦИНСКИХ РАБОТНИКОВ НЕВЫСОКИ. НА ПРАВИТЕЛЬСТВО ОЗЛОБЛЕННОСТИ НЕТ? — Аспирант очной формы обучения может занимать только половину ставки, поэтому зарплаты у нас в два раза ниже,

чем у врачей. Но взгляд на жизнь должен быть позитивным, без этого в наше время никак. Зарплату повыше буду получать, когда стану кандидатом. У меня есть возможность заниматься тем, что мне

нравится, а зарплата подождет. — ВЫ ПЛАНИРУЕТЕ СПЕЦИАЛИЗИРОВАТЬСЯ ТОЛЬКО НА РАССЕЯННОМ СКЛЕРОЗЕ? — Доктор, работая в больнице, должен лечить все болезни, но есть возможность два-три

заболевания изучить более глубоко. Если пациент придет, он не будет ждать, пока вы будете читать, как его лечить, ему нужна помощь здесь и сейчас. — ТО ЕСТЬ ВРАЧ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ВСЕ? — Почти

все, ведь возможности человеческого мозга небезграничны. Бывали даже случаи, когда на дежурствах приходилось заниматься не только неврологическими проблемами: корректировать уровень сахара в

крови, лечить различные инфекции, если не было хирурга — ставить диагнозы. Оперировать непрофессионал не должен, но поставить правильный диагноз – обязан. — ПОМИМО НАУКИ ЧЕМ-НИБУДЬ

ИНТЕРЕСУЕТЕСЬ? — Конечно, как у всех людей, у меня есть увлечения. Как бы банально это ни звучало, я люблю вышивать крестиком. Неплохо рисую, хотя в художественную школу не ходила. Прошлой

зимой мы с мужем часто катались на коньках, этой не получилось — я сломала ногу. Также очень люблю прогулки верхом, в теплое время года мы бываем на ипподроме почти каждую неделю. Если

говорить о спорте — занимаюсь фитнесом, выступала за медакадемию в команде по спортивной аэробике, участвовала в нашем танцевальном коллективе. В общем много чем интересуюсь. БИОГРАФИЯ Елена

Владимировна родилась в городе Вихоревке Братского района Иркутской области 29 июня 1984 года. Родители переехали в Омск практически сразу после рождения дочери. В 2001 году Елена

Владимировна с золотой медалью окончила школу и поступила на лечебный факультет Омской государственной медицинской академии. В 2007 году окончила вуз и поступила в ординатуру на кафедру

неврологии. В 2009-м принята в аспирантуру. Название кандидатской диссертации «Клинико-генетическая характеристика рассеянного склероза на территории города Омска и Омской области», научная

работа написана за два года (хотя на это отводится три) и готовится к защите. ЗАМУЖЕМ, ДЕТЕЙ НЕТ