Reader TTS

5 сентября 2011 года в должности председателя Арбитражного суда Омской области указом президента была утверждена, как и ожидалось, судья Ирина СОРОКИНА, до недавнего времени возглавлявшая

второй судебный состав. А на минувшей неделе Ирина Викторовна, несмотря на крайнюю занятость, все же нашла время, чтобы ответить на несколько вопросов обозревателя «КВ» Николая ГОРНОВА. —

Ирина Викторовна, предполагается ли с вашим назначением какая-либо реорганизация в Арбитражном суде Омской области? Нужно ли менять структуру или состав суда? И что, на ваш взгляд, все же

следовало бы изменить? — Традиционно в арбитражном суде две коллегии: судебная коллегия по рассмотрению споров, возникающих из гражданских и иных правоотношений, и судебная коллегия по

рассмотрению споров, возникающих из административных правоотношений. В каждой коллегии существуют судебные составы, специализирующиеся на рассмотрении определенных категорий дел. В последние

годы число судебных составов возросло до пяти, это позволило не только скоординировать работу судейского корпуса, но и добиться хороших показателей, и сегодня я не планирую вносить

какие-либо изменения в структуру суда. Моя задача сохранить и поддержать все, что наработано до меня в духе времени. Но категории споров меняются, и жизнь вполне может потребовать

корректировки судебных составов. — Есть ли какие-то особенности в делах, которые рассматривает Арбитражный суд Омской области, или омские дела ничем не отличаются от тех же новосибирских или

кемеровских? — Для того чтобы ответить на вопрос о том, отличаются ли омские дела от новосибирских или кемеровских, нужно владеть, по меньшей мере, статистическими данными. В данный момент

с уверенностью могу сказать, что в Арбитражном суде Омской области достаточно много споров, вытекающих из административных правоотношений, но есть отчетливая тенденция к их уменьшению,

которая является показателем снижения административного давления на бизнес. — Многие предприниматели сетуют, что пока арбитражные суды рассмотрят их дело во всех инстанциях, решение уже во

многом теряет актуальность. Есть ли вероятность когда-нибудь «синхронизировать» работу судов со скоростью изменений, которые происходят в бизнес-сообществе? — Судебная процедура не теряет

актуальность, она популярна, и эта популярность набирает обороты, об этом говорит статистика. Так, например, во втором полугодии 2010 года в Арбитражный суд Омской области поступило 7 232

заявления, в то время как в первом полугодии 2011 года эта цифра увеличилась до 8 300. Вместе с тем увеличение количества поступивших заявлений не влияет на срок рассмотрения дел. Судьи

нашего суда рассматривают дела быстро. в установленный законодательством срок. Думается, что обозначенная вами проблема назрела не в связи с затягиванием сроков рассмотрения дел в судах, а в

связи с большими сроками, предоставленными сторонам на обжалование судебных актов. Поэтому сокращение сроков на обжалование во многом способствовало бы сокращению времени хождения дел по

инстанциям. — Изменилось ли, на ваш взгляд, отношение в обществе к системе правосудия в целом за то время, пока вы работаете в Арбитражном суде Омской области? Если изменилось, то в какую

сторону? — Наша система хорошая, она разделена территориально и развивается в духе времени. А если говорить об изменениях, то еще пять лет назад мы и подумать не могли, что возможно

внедрение в арбитражный процесс инновационных технологий. А теперь ведение судебного процесса с использованием виде-оконференц-связи, а также получение информации о движении дела через

Интернет стали привычным делом. — Как вы лично оцениваете перспективу распространения института медиации? — Лично я к медиации отношусь очень положительно, и как раз мне и посчастливилось

утвердить в нашем суде первое медиативное соглашение, которое было первым и в России. Но с тех пор никаких движений в этом направлении нет. Как показывает практика, сторонам все же удобнее

судиться, чем мириться, прибегая к услугам медиаторов. И медиация, на мой взгляд, не получит массового распространения до тех пор, пока рассмотрение споров в суде не станет долгим и дорогим

удовольствием. В общем, кто бы что ни говорил и ни писал о судах, стороны доверяют суду гораздо больше, чем друг другу. — Мне уже приходилось слышать, что процедура государственного

судопроизводства неоправданно дешевая. Судя по всему, вы с этим мнением согласны… — Налоговый кодекс РФ рассматривает государственную пошлину как разновидность сбора, цель которого

компенсировать затраты государства на совершение юридически значимых действий. И если рассматривать государственную пошлину через призму ее прямого предназначения, то, безусловно, ее размер

не всегда покрывает расходы государства. С другой стороны, как я отмечала ранее, низкий размер государственной пошлины не стимулирует стороны к заключению медиативных соглашений. Думается,

что законодателем не совсем верно расставлены приоритеты. На мой взгляд, было бы более правильно увеличить размер государственной пошлины при обжаловании судебных актов и свести ее размер к

минимуму при заключении медиативных соглашений. Моя мысль сводится к тому, что государственная пошлина вовсе не должна покрывать расходы государства на совершение юридически значимых

действий, а наоборот, стимулировать человека к решению спора миром. — Рассматривали ли вы дела на очень значительные суммы? Какие у вас остались впечатления от таких дел? Или вы стараетесь

абстрагироваться от суммы иска и списка имущества? — При рассмотрении дел для судьи суммы значения не имеют; для судьи главное — сделать работу хорошо. А вот от имущества абстрагироваться

достаточно сложно, поскольку в таких спорах затрагиваются, как правило, интересы не только предприятия, но и людей, которые на нем работают. Морально тяжело рассматривать дела о банкротстве

действующих предприятий, на которых работают люди и которых потом увольняют. Можно сказать, что на наших глазах рушатся судьбы людей, а это всегда тяжело. — Пытались ли на вас когда-нибудь

давить участники процесса? — Да, такие попытки хоть и редко, но случаются. Недавно, например, я рассматривала дело о несостоятельности одного омского закрытого акционерного общества.

Рассмотрение дела по ходатайству должника неоднократно откладывалось, и лишь спустя четыре месяца, с огромным трудом была введена процедура наблюдения. Безусловно, все основания для введения

такой процедуры имелись. Так случилось, что заявления о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника тоже рассматривала я. И в ходе рассмотрения требований выявила факт

представления суду сфальсифицированных доказательств. На оборотной стороне одного из договоров займа оказался напечатанным текст судебного акта, изготовленного намного позже той даты, когда

заключался договор. Естественно, я приобщила этот сфальсифицированный документ к материалам дела и уменьшила размер требования кредитора в реестре требований кредиторов должника. Должник не

согласился с занятой мной позицией, хотя уменьшение суммы долга, казалось бы, благоприятно для должника, и неоднократно заявлял ходатайства об отводе, жаловался на незаконность моих

действий, в том числе в квалификационную коллегию. Однако все попытки должника каким-либо образом повлиять на исход дела не увенчались успехом. В таких ситуациях ни количество жалоб, ни

количество ходатайств об отводе не должно, я считаю, влиять на работу судьи. — Какими личными качествами должен обладать юрист, чтобы стать судьей? Или это просто зависит от удачи? — На этот

вопрос невозможно ответить однозначно, поскольку одно без другого невозможно. В моей жизни все произошло по воле случая. С детства я получала музыкальное образование и после школы решила

связать свою жизнь с музыкой, даже поступила в высшее учебное заведение. Но, несмотря на это, моя душа требовала перемен. Аналитические способности позволили без особых усилий поступить на

юридический факультет, и я поняла, что моя профессия выбрала меня. После окончания университета я сразу пришла работать в суд и с тех пор ни дня не представляла своей жизни без любимой

работы. Так удачный выбор профессии предопределил мое настоящее. — Изменила ли ваш характер работа в арбитражном суде? Почувствовали вы в себе изменения, когда из помощников были назначены

сначала судьей, а затем и председателем суда? — Да, конечно. До работы в суде была более наивной, но со временем стала реально смотреть на жизнь, стала более внимательно относиться к людям.

Наверняка ни журналист, ни повар, ни официант, ни врач не будут отрицать того, что выбранная профессия накладывает определенный отпечаток на личность. И кем бы каждый из нас ни был по

профессии, прежде всего мы должны оставаться людьми. — Смотрите ли вы популярные телевизионные шоу про судопроизводство типа «Час суда» и так далее. Нужны ли они на телевидении вообще? — На

мой взгляд, такие телевизионные шоу нужны, но с одной-единственной оговоркой: они должны быть максимально приближены к реальности. На самом деле все не так быстро и не так просто, как может

показаться зрителям. Любой спор связан с исследованием большого количества доказательств, и в одном заседании, как правило, невозможно рассмотреть сколько-нибудь сложный спор по существу. —

Растет ли, на ваш взгляд, правовая грамотность у предпринимателей и нужно ли, чтобы она росла? Может, предпринимателю и не обязательно разбираться в тонкостях, а вполне достаточно нанять

хорошего юриста? — Достаточно сложно ответить на вопрос, растет ли правовая грамотность у предпринимателей или нет. Есть ситуации сложные, а есть простые. По личному опыту могу сказать, что,

как правило, в заседаниях предприниматели участвуют через представителей. Мне кажется, что все-таки каждый должен заниматься своим делом. Если предприниматель хорошо шьет, то ему не нужно

знать всех юридических тонкостей, для этого есть хорошие специалисты. С уверенностью могу сказать, что выигрывает спор тот, кто профессиональнее, поскольку процесс от самого начала и до

конца состязательный.